(Об архимандрите Иоанне Экономцеве и
его зоосексуальных фантазиях)

Известно, что великий патриот Германии Отто фон Бисмарк оценивал значение общеобразовательной школы для жизни и безопасности нации выше, нежели значение армии. В современном информационном обществе, когда многие победы и поражения совершаются не на полях военных сражений, а в умах и сердцах людей, прежде всего молодежи, роль сферы образования возросла в еще большей степени. Сегодня борьба за возрождение русской школы для каждого патриота дело не менее важное, чем борьба за возрождение русской армии. И надо признать, что на этом "фронте" наши дела еще очень далеки от решительных успехов.
Несмотря на подвижнические усилия тысяч школьных учителей по возвращению в национальную систему образования духа и смысла отечественной культуры, современное социально-гуманитарное образование в целом все еще остается под преимущественным влиянием антинародных, русофобских концепций, далеких от жизненных интересов русских людей и всего российского общества. Очень медленно и трудно в новых поколениях учебников, учебных программ по истории, литературе, обществоведению, другим гуманитарным дисциплинам идет восстановление исторической преемственности, русского патриотизма, гражданственности, духовно-нравственных ценностей нашей культуры. Сопротивление этому со стороны корпорации профессиональных русофобов в педагогической науке и в системе управления образованием, пассивность, безразличие и инерция существенной части рядовых работников нашей школы еще далеко не преодолены. В этих условиях особое значение в духовно-нравственном обновлении России приобретает роль Русской Православной Церкви как духовной опоры нашей нации в ее взаимодействии со светской школой, системой образования.
Основной организационной структурой Московского Патриархата, призванной развивать это взаимодействие в практическом отношении, является Синодальный отдел религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви, возглавляемый архимандритом Иоанном (Экономцевым). От деятельности этого отдела, его активности и авторитета в сфере образования и в обществе в целом во многом зависит то, сколько еще времени потребуется для восстановления духовных основ русской национальной школы, без которой не возродится ни русское общество, ни русское государство. В "холодной войне" не на жизнь, а на смерть, которую ведут против России ее ненавистники, возвращение традиционных православных основ в национальную школу стало бы для них значительным поражением, которое не смогло бы компенсировать даже их господство в основных средствах массовой информации, телевизионном и радиоэфире.
И тут, к сожалению, приходится констатировать, что о. Иоанн (Экономцев) по крайней мере не справляется с теми задачами, которые еще 10 лет назад были поставлены перёд его отделом самой жизнью. Деятельность возглавляемого им отдела очень мало заметна в русском обществе, в сфере национального образования. В своем внешнем выражении она, пожалуй, исчерпывается лишь одним заметным мероприятием в год - Рождественскими образовательными чтениями.
И тут, к сожалению, приходится констатировать, что о. Иоанн (Экономцев) по крайней мере не справляется с теми задачами, которые еще 10 лет назад были поставлены перёд его отделом самой жизнью. Деятельность возглавляемого им отдела очень мало заметна в русском обществе, в сфере национального образования. В своем внешнем выражении она, пожалуй, исчерпывается лишь одним заметным мероприятием в год - Рождественскими образовательными чтениями.
А что в повседневности? В повседневности издание куцых комментариев к законам об образовании и религии, суть которых сводится к тому, что приобщать русских детей в русской школе к нашей национальной религии православному христианству можно только за рамками основных учебных программ, исключительно во внеучебное время. Это очевидно дискриминационное для русского народа положение, похоже, вполне устраивает о. Иоанна Экономцева и сотрудников его отдела. Действительно, зачем заниматься возрождением духовно-нравственных основ массовой светской школы, активно работать на ниве православного просвещения русского учительства - это требует больших усилий и влечет за собой множество трудностей. Лучше издавать многостраничные рекомендации по использованию школьных помещений для катехизаторских курсов. Хотя такие курсы как раз лучше проводить в храмах, там и обстановка совершенно другая, нежели в школьном классе с зачастую исписанными похабными ругательствами партами. Таким образом, русские православные люди в своей стране решением каких-то "грамотных" людей и дальше обрекаются тихо сидеть в своих православных "гетто" и там изучать свою духовную культуру, а в общеобразовательной школе - ни-ни! Как будто в государственной школе не существует области изучения религии, в том числе и прежде всего в русской общеобразовательной школе!
Ну, скажет кто-то, отдел о. Иоанна занимается еще и негосударственными православными гимназиями. Да, он действительно опекает десяток негосударственных православных гимназий, почти исключительно московских. Число этих гимназий за последнее десятилетие религиозного возрождения в Москве не только не увеличилось, а пожалуй, уменьшилось. Эти православные гимназии могли бы стать местом разработки и апробации образовательных материалов православной направленности для массовой школы, учреждений государственного и муниципального образования. И в этом смысле - опорой и базой Церкви для сотрудничества со светской школой. Но это только в том случае, если бы о. Иоанн со своим отделом именно так к ним и относился. В действительности же эти школы, их педагогические и ученические коллективы ныне только прикрывают полную бездеятельность Отдела религиозного образования и катехизации. Неизбежные отрицательные последствия отрыва от национальной системы образования делают частные успехи таких школ мало востребованными в обществе, а финансовые трудности, которые они хронически переживают как негосударственные образовательные учреждения, постоянно держат их на грани выживания.
В то же время иностранные и доморощенные религиозные секты не прекращают попыток внедрения в российское образование, в светских школах активно действуют протестантские организации, Ватикан ведет прозелитическое наступление на Россию. Но среди редких публикаций, которые выходят в свет из отдела о. Иоанна, вы не найдете серьезных исследований этих проблем. В системе государственного образования за счет российского бюджета в разных регионах России учреждены и действуют сотни школ, колледжей, лицеев, в которых дети наших еврейских, армянских, азербайджанских и других сограждан и даже несограждан свободно приобщаются к ценностям своих национальных религий при получении среднего образования. Только Русскому Православию путь в русскую школу, существующую за счет труда русских людей, оказывается плотно закрыт. И, похоже, о. Иоанна Экономцева такое положение ничуть не беспокоит и даже вполне устраивает. В результате все серьезные инициативы в области налаживания практического сотрудничества Российского государства и Церкви на ниве народного просвещения обходятся без участия Отдела религиозного образования и катехизации РПЦ. Более того, в представлении многих православных педагогов Синодальный отдел образования, должный быть главным двигателем православного просвещения в российском обществе, стал буквально "камнем преткновения" на пути этого самого просвещения.
Мы упомянули Рождественские образовательные чтения, которыми отдел о. Иоанна Экономцева ежегодно "отчитывается" о своей работе перед Патриархом и Священным Синодом. Но и это мероприятие год от года становится все более протокольным, оторванным от жизни, все дальше уходит от задач духовного обновления национальной системы образования в важные сами по себе, но частные, вторичные вопросы. В этом легко убедиться, если просмотреть программы чтений за последние 3-4 года. Одни и те же секции, одни и те же участники, которые раз в год общаются друг с другом по интересующим их вопросам. А что касается задачи восстановления православных основ национального образования, дело исчерпывается 1-2 секциями, большая часть усилий которых также далека от массовой школы, касается сферы негосударственного образования. Поэтому закономерно, что в числе организаторов, чтений в последние годы уже нет государственных структур и ведомств - Министерства образования, ведущих научных центров разработки содержания образования. Российской академии образования. Чтения проводятся только "при участии" этих ведомств и учреждений, что свидетельствует о падении интереса к ним со стороны государства, научно-педагогической общественности. И действительно, если тематика чтений все дальше уходит от национальной системы образования, то те, кто стремится и дальше отлучать Русскую Православную Церковь от национальной школы, имеют все основания свободно делать это - мол, церковные структуры сами не интересуются нашими проблемами...
Так замыкается порочный круг. Церковь в лице своего главного подразделения на этом направлении - Синодального отдела религиозного образования и катехизации - "не желает" заниматься светской школой. Светская школа в части атеистически настроенных и русофобствующих чиновников, ученых и управленцев образования с радостью воспринимает такое понимание светскости Российского государства со стороны Церкви. В результате и десятилетие спустя после "победы демократии" наших детей все так же пичкают русофобскими учебниками, лишают чувства Родимы, гражданственности и патриотизма. А вместо атеизма и коммунистического воспитания - пропаганда оккультизма и темной мистики, духовное и физическое растление пресловутыми программами "секспросвета".
Но вот вопрос: может быть, о. Иоанн (Экономцев) просто не на своем месте? Может быть, монаху просто недосуг заниматься несением Православия в русское общество, в светскую школу. Может быть, о. Иоанн не может себе позволить отвлекаться от своего главного монашеского делания - молитвы Богу о спасении всех из-за необходимости суетного повседневного общения с учителями, работниками школ, чиновниками министерства образования. Именно такое повседневное, кропотливое, рабочее общение, которое не лишено известной доли суетности, трудности, необходимости приспосабливаться к разным людям и ради дела терпеть разные неудобства, необходимо для излечения нашей школы от духовной расслабленности. Только такой повседневной терапией можно изгнать из российской школы чуждые духи злобы на Христа, Церковь, Отечество, плотно засевшие в ней с начала прошлого столетия. Но, с другой стороны, кому же, как не начальнику Синодального отдела религиозного образования, чья деятельность как раз и обращена на светское общество, быть во главе этой подвижнической работы? Да и то сказать, о. Иоанн Экономцев нигде не жаловался на свое положение, не высказывал публично желания отойти от дел и потрудиться где-нибудь в отделенном монастыре. Нам по крайней мере ничего об этом не известно.
Более того, в определенном отношении о. Иоанн Экономцев проявляет в обществе очень бурную активность. Речь идет о его литературной деятельности. Будучи еще игуменом (игумен с греч. - вождь, наставник, настоятель мужского монастыря, монах в священном сане. О. Иоанн Экономцев был назначен игуменом Высоко-Петровского монастыря с тем, чтобы этот монастырь, находящийся, кстати, в самом центре Москвы, стал центром и базой для развития православного просвещения в российском обществе, в том числе и в светской школе), он, по идее, должен был выступать вождем, наставником всех тех русских людей, которые несут свет православного просвещения нашим детям. Ныне, удостоившись звания архимандрита, он по должности является, условно говоря, начальником православного просвещения России. Очевидно, что, будучи православным монахом, занимая такое важное должностное положение в церковной иерархии и управлении учреждениями Московской Патриархии, "архимандрит православного просвещения России" должен чистым глаголом веры жечь сердца людей. Устное, а тем более письменное слово такого человека, как говорится, дорогого стоит. Фактически это слово Русской Православной Церкви в национальной системе образования, слово Церкви к школьному учительству, к детям, учащимся и их родителям.
Давайте же посмотрим, с чем обращается к российскому обществу о. Иоанн Экономцев. Только вначале оговоримся, что речь будет идти не о циркулярах, отчетах, выступлениях на ученых собраниях и других подобных словах и бумагах, которые учителям, школьникам и их родителям малодоступны или неинтересны, а о публичном, открытом СЛОВЕ к народу. Первые слова и бумаги составляют его референты и помощники. Это не его личные, собственные, а протокольные слова и бумаги. А вот другие слова и бумаги, которые творит своим духом сам о. Иоанн (Экономцев) и которые он выносит в общество, останутся в веках как СЛОВА пастыря и начальника православного просвещения России в трудный период духовного возрождения русского народа.
И еще одно замечание по поводу авторства этих СЛОВ. Недавно в какой-то масонской канцелярии было решено лишить русских людей отчества. Видимо, это рассматривалось как одно из средств "приобщения" нас к западной цивилизации (вернее, приобщения к ней наших земель и ресурсов). Было приказано убирать из имен русских людей отчества, оставляя только имя и фамилию. Это решение было принято к исполнению практически всеми средствами массовой информации, и ныне эта усеченная форма русского имени встречается даже в церковных и патриотических изданиях. (В этой масонской дисциплине доходит до смешного. Вероятно, так же было принято решение "американизировать" официальную и публичную лексику, и вот теперь министры и дикторы телевидения говорят, например, "саммит" вместо простого русского слова "встреча". Назначен саммит, встретились на саммите и т.п. Зачем, спрашивается, нарочно коверкать свой язык и раздражать слух зрителей? Приказано...) Только те, кто правильно понимает задачи этой и других подобных акций в борьбе с нашей этнической, религиозной и культурной самобытностью, продолжают сознательно использовать исключительно полное имя в обращении к взрослому русскому человеку. О. Иоанн Экономцев очень образован и прекрасно понимает все это. Понимая это, он тоже внес свой посильный вклад в исполнение решений масонской канцелярии и свои главные СЛОВА к нашему обществу подписывает так: "Игорь Экономцев".
Когда вы, читатель, прочитаете эти его СЛОВА, вы можете подумать, что он делает это от стыда. Этакое раздвоение личности. С утра он монах, священнослужитель, настоятель православного монастыря и игумен православного просвещения России - отец Иоанн Экономцев, а вечером - бульварный писатель Игорь Экономцев. Мол, один за другого, Игорь за Иоанна, не отвечает. А фамилия - так, простое совпадение...
Но мы к этому раздвоению личности Экономцева отнесемся не либерально-литературно, а православно и по-русски. И тогда получится, что в своих главных СЛОВАХ к нашему обществу вождь православного просвещения России отрекается и от своего земного отца (отчества), и от своего Святого Покровителя в монашестве (монашеского имени), и от Отца Небесного (священнического сана), символически заявляя этим, что он человек не русский и не православный.
В то же время Экономцев ни одной из своих ипостасей нигде не заявил публично о своем разрыве с Церковью и не оставил свою церковную должность. Надо думать, не отказался он и от полагающегося ему материального содержания от Церкви. Во всяком случае в дальнейшем, учитывая все обстоятельства сложной жизни личности Экономцева и то, что он продолжает быть вождем и наставником православного просвещения России по должности, будем называть его так - архимандрит И. Экономцев. Чтобы, с одной стороны, не порочить сан православного священника и имя его Святого Покровителя в монашестве, а с другой стороны - не забывать о его положении в управленческих структурах Русской Православной Церкви. Это его положение нас только и волнует. Будь он одним из авторов карманных книжонок для чтения в метро, мы не посвятили бы ему столько газетной площади.
В 2000 г., в юбилей Рождества Христова, архимандрит И. Экономцев собрал все предыдущие самые важные свои СЛОВА к России и издал их в объемном (более полутысячи страниц) сборнике под красивым названием "Обетованный остров" ("Обетованный остров". И. Экономцев. М., Просветитель, 2000. - 544 с.: ил.). Воистину, в такой год, в такой юбилей такой человек, как начальник Синодального отдела религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви, мог опубликовать только главные свои СЛОВА к народу. Вышли эти СЛОВА в издательстве с соответствующим названием - "Просветитель" и даже снабжены иллюстрациями. Итак, перед нами 544 страницы главных СЛОВ православного просвещения России от архимандрита И. Экономцева в год 2000-летия христианства.
А теперь, читатель, вам придется собрать все свое мужество, волю и терпение. Поскольку вы можете не знать предыдущих писаний архимандрита И. Экономцева, вам может стать дурно. Дурно и тошно как от самого текста, так и в гораздо большей степени от того, кто писал этот текст. Вам может стать физически 1 плохо от чувства горечи и обиды за нашу поругаемую, унижаемую такими словами и делами Церковь. Чувства, сравнимого с тем, которое все православные люди испытывают, глядя на горящий Храм Рождества Христова в Вифлееме, который осквернили богоубийцы. Но что же делать, если мы так низко пали, так прогневали Бога своими грехами, что дело дошло до такого поругания христианского имени! Виноваты мы все, и, пока не поймем этого и не исправим положение, враги Христовы будут и далее свободно и безнаказанно унижать наш народ, Россию и Церковь. Поэтому пусть это чувство при всей его неприятности и даже непереносимости будет свидетельством того, что в вас живы христианская совесть и вера, понимание человеческого достоинства и благородства, честь русского человека.
Внимательное изучение главных СЛОВ нашему народу от главного православного просветителя России по должности архимандрита И. Экономцева позволило выделить в них три основные темы, которые мы рассмотрим последовательно, приведя характерные отрывки.
Первая тема, которая волнует архимандрита И. Экономцева, пожалуй, больше других - это тема сексуальных отношений полов и ее различные отвлечения в сексуальные отношения животных разных биологических видов, преимущественно земноводных и пресмыкающихся.
Вот, например, глубокомысленная проповедь проституции:
"Богоугодная деятельность жриц любви, по глубокому убеждению Диодора, была тем краеугольным камнем, на котором зиждился порядок в порту и, может быть, безопасность государства. Что бы он, Диодор, делал без них с целой армией жаждущих любви молодых самцов, воз- бужденных вином и вооруженных до зубов?" (с.31).
А вот выдержка из пространных многостраничных описаний архимандритом И. Экономцевым половых отношений юной девушки и пожилого "Маэстро".
"Я вся твоя! Ты слышишь?! Вся, вся, вся! Ты мой маэстро!"
Я поднялся с кресла, подошел к Светлане, поцеловал ее в голову и сказал:
"Все дело в том, что ты гениальный ребенок".
- Я взрослая женщина, - возразила Светлана.
"Да. Но ты гениальный ребенок, мой гениальный ребенок" (с.362-363).
"Боже мой, - сдавленным голосом произнесла она, - я больше не могу... На глазах Светланы выступили слезы. Я подошел к ней и привлек ее к себе. Тогда она суетливо, судорожно стала срывать с меня одежду и покрывать поцелуями мое тело. Все остальное уже было как в бреду. Страсть, созревавшая во мне в течение длительного воздержания и доведенная до плазменного состояния, волнами, исходившими от находящейся рядом (причем днем и ночью!) молодой, обольстительной девушки, и, конечно же, ее возбуждающей музыкой, вырвалась наружу. Я буквально потерял рассудок. Никогда еще в жизни мне не доводилось испытывать такой пронзительной сладости - и это в моем-то возрасте! А Светлана, достигнув апогея наслаждения, не отпускала меня.
- Еще! Еще! Еще... - повторяла она. Спазмы, сотрясавшие ее тело и упоительно сжимавшие мою плоть, следовали один за другим.
- Что со мной? - время от времени недоуменно спрашивала Светлана. - Что со мной творится? Милый! Еще! Вместе! Давай вместе! Так! Так! А-а-а!..
И вновь неистовый крик блаженства вырывался из моей груди.
Потом мы, изможденные, испепеленные лежали рядом. Светлана была не в состоянии ни поднять голову, ни пошевелиться.
- Ты жива? - спрашивал я.
- Мур-р-р... - заплетающимся языком, но со счастливой улыбкой на лице отвечала Светлана" (с. 375).
Только при полном погружении в "материал" можно создавать столь сочные, яркие образы. Согласитесь, что этим описаниям позавидовал бы даже одиозный дедушка нерусской порнографии" Игорь Семенович Кон. В перерыве между половыми

сношениями с нимфеткой "Маэстро", в котором угадываются некоторые черты личности писателя, объясняет словами своей героини подоплеку неприязни, которую выражают некоторые критики, указывая на наличие откровенных эротических сцен в его книгах.
"- Вот видишь! А я все собираю. Даже гнусные и хулительные статьи. Пусть человечество знает своих Геростратов. Даже статьи Захолуевой у меня хранятся. Знаешь такую?"
- Слышал, но никогда не встречался.
- Мерзкая бабенка-! По-моему, она влюблена в тебя. Но любовь у нее приняла извращенную форму ненависти. Сексуальная подоплека ее нападок на тебя совершенно очевидна. Какой нездоровый интерес она проявляет к эротическим сценам в твоих книгах! Это мой антипод. Это поклонница-фанатка с отрицательным знаком. Попадись она только мне!" (с.379).
"И опять мы сплелись с нею в объятиях. Это было что-то непостижимое. Я испытывал такой прилив энергии, что, казалось, не дай ей разрядиться, произойдет чудовищный взрыв, который сокрушит все. Но спасительная, сладостная разрядка произошла. И вновь мы, расслабленные и умиротворенные, лежали рядом, и Светлана с блаженной улыбкой на лице говорила мне: "Мур-р-р... Милый мой, ты не представляешь, как я счастлива. Ты не только Маэстро, ты и Мастер!" (с.380).
Наряду с художественным, образным раскрытием темы физических отношений полов в СЛОВЕ архимандрита И. Экономцева встречаются и богословско-философские обобщения. Используя свою широкую образованность, граничащую, как мы увидим дальше, с философско-теоретическими аспектами сексуальной зоофилии и символического сатанизма, он дает богословско-философское осмысление "плотских влечений" в формулах типа:
"Плотское влечение сублимировалось, превратившись в плазму божественного эроса" (с.471).
Все эти тезисы о сублимациях, конечно, не оригинальны и несколько '"сушат" текст. Художественные эротические описания, достойные не только бульварного романа, но даже и телевизионной "мыльной оперы", даются архимандриту И. Экономцеву гораздо лучше. Например, в таком стиле: "Она была веселой и беспутной женщиной, прекрасно пела цыганские песни и, не будучи особенно красивой, сводила мужчин с ума, а когда танцевала, извиваясь гибким, как у змеи, телом, потрясая налитыми грудями и покручивая круглыми ягодицами, одуревшие мужики готовы были отдать что угодно за миг блаженства с нею" (с.480).
Как человека публичного, неравнодушного к политике и власти архимандрита И. Экономцева интересует соотношение секса и политики. Эту сторону своей главной темы он раскрывает на материале, вероятно, чем-то особо близкого ему общества еврейской (правильнее говорить не "еврейской интеллигенции", а "ханаанского преступного сообщества", чтобы не порочить имя древних библейских патриархов и благочестивого древнееврейского народа, Ветхого Израиля, единственным законным наследником которого является наша Христианская Церковь как Новый Израиль) революционной "интеллигенции" начала века, где сплелись воедино совдепы, чекисты, притоны, расстрелы, художественный сатанизм и литературная подлость.
"...квартира на улице Воровского, которую посещали дипломаты, министры, генералы, писатели и артисты. Бывал здесь и лысый человек с круглым пенсне и гипнотизирующим взглядом гремучей змеи. Он, плотоядно хихикая, величал себя "философом " (любителем Софии - так, кстати говоря, звали мать Зиновия). Другие с уважением и страхом называли его Лаврентием. На квартире Софочки с участием "философа" устраивались невероятные оргии, невольным свидетелем которых был маленький Зиновий. Только потом ему стал понятен смысл чудовищных сцен, пугавших его и в то же время вызывавших жгучий болезненный интерес, и той роли, которую в московском бомонде играла его мать. Чего он только не насмотрелся и не наслушался. Разговоры матери с ее неизменной подружкой Нюрой были подобны сказкам "Тысячи и одной ночи". Кого только они не ублажали в своих объятиях! Нередко они вспоминали "графа" (писателя Алексея Толстого), который, собственно говоря, и вывел их в люди, и особенно тот первый вечер, когда обе подружки голыми танцевали перед ним в его постоянном номере в гостинице "Метрополь". Пускаясь в подобные воспоминания, они не обращали никакого внимания на маленького уродца, кузнечика, с дрожью и затаенным дыханием слушавшего будоражившие воображение и плоть рассказы.
У Зиновия были еще браг и бабушка. Брата звали Лаврентий. В честь кого он получил свое имя, знали все. Открыто не говорили об его отце, но на этот счет ни у кого тоже не было никаких сомнений. Лаврентий был на пятнадцать лет старше своего брата. Пройдя аналогичные университеты в квартире на улице Воровского и обладая в отличие от него отменным физическим здоровьем, он получил возможность в самом юном возрасте подкрепить свои теоретические знания практическими занятиями. Его мамаша с удовольствием ему в этом помогала. Когда она в одной ночной рубашке вскакивала ему на колени и целовала далеко не целомудренным образом, причем, на глазах своей матери, та только вздевала руки к небу и говорила... " (с.480-481).
"Зиновии рванулся на голос и моментально оказался в ее объятиях. И тут его опалил жар ее тела. Он утонул и растворился в столь вожделенной, дурманящей женской плоти. В сладостной истоме тельце кузнечика конвульсивно содрогнулось и капелька семени, которую он копил в себе всю свою предшествующую жизнь, истекла из него.
- Все, - устало и недоуменно сказал он.
- Как все?! - возмутилась Дашка. - Ты что, дурачить меня сюда пришел? Забирай свою двадцатку и дуй отсюда!
В неописуемом гневе она схватила его, бесплотного кузнечика, в охапку и бросила в пустоту" (с.484).
Тема половых извращений и кровосмешения, как видно, тоже близка нашему писателю, что создает уже достаточно целостный образ, вполне достойный пера незабвенного Григория Петровича Климова.
Подтверждают этот вывод типичные рассуждения одного из героев. Его словами автор размышляет вслух о "проблеме", которая часто точит головы климовских персонажей. Это проблема "отвращения" к нормальному половому акту, "судорожность" и примитивность которого расстраивает "высоко организованную психику и мышление" подобных индивидов.
"Однако у любви как средства продолжения рода есть и другая сторона - наслаждение. Но так ли уж оно необходимо, да и наслаждение ли это? Андрею, конечно, трудно было судить о том, что в древние времена испытывали мужчины и женщины, сжимая друг друга в судорожных объятиях, но высказывания таких авторитетов, как Августин Блаженный и Толстой, свидетельствовали о том, что у индивидов с высокой организацией психики и мышления любовный акт вызывал лишь мучительное чувство стыда и омерзения. В самом деле, если логически рассуждать, может ли дать действительное наслаждение примитивнейшее движение поршня в цилиндре?" (с.504).
В результате таких рассуждений, как научно доказал Г.П. Климов, некоторые люди начинают заниматься литературной и общественной деятельностью, следствием которой являются затем революции и погромы. Зеркалом одной из таких самых разрушительных в истории революций был и помянутый здесь в качестве авторитета в данной области писатель Л.Н. Толстой. Известно, что сексуальные проблемы также во многом определяли не только его чудаковатую жизнь богоискателя, особенности литературного творчества, но и те самые главные СЛОВА обществу, которые в конце концов довели его до церковной анафемы. Искал Бога, а нашёл черта. Значит, не там искал. Что касается СЛОВ архимандрита И. Экономцева, то они следуют порочной стезей отрицательного опыта графа Льва Толстого, так же плавно переходя от порнографии к религии и обратно. В следующей сцене герой его творений общается уже не с обычными женщинами, а с лесными феями.
"Он как бы касался ее густых золотистых волос, грациозной шеи, хрупких детских плеч, упругого бутона груди, который сладостно вырисовывался под ее приподнятой рукой, гибкой спины, постепенно сужающейся в тонкую, как тростинка, талию и переходящей затем в роскошную округлость бедер. Превозмогая себя, Андрей поднялся и, шатаясь, побрел прочь от этого напоенного колдовскими чарами лесного озера" (с.509).
"Напрасно Андрей пытался вернуть себе прежний покой и изгнать из души наваждение, принявшее облик пышнобедрой лесной феи" (с. 509).
"Белоснежное свободное платье, почти касающееся земли, полностью закрывало фигуру девушки, но от дуновения ветра оно плотно облегало ее тело, и под тонкой, почти прозрачной тканью упоительно вырисовывался ее легкий стан и дерзко приподнятые груди с чуть заметными точками сосков" (с. 510).
Дальше - больше. От проблем сексуального общения с лесными феями архимандрит И. Экономцев переходит к животным. Следуют натуралистические описания половых актов лягушек, тритонов, змей. Особый трепет автор испытывает при наблюдении соитий холоднокровной живности - земноводных и пресмыкающихся, в которых он усматривает нечто недоступное человеку и прочим млекопитающим (с.531-532).
"Впереди в нескольких шагах от них бесшумно скользили по траве две змейки. Их плавные движения были исполнены необыкновенного изящества. Туловища змеек волнообразно изгибались, и образующиеся волны пробегали по ним от головы до хвоста. Сплетаясь, они обвивали друг друга всем телом и какое-то время продолжали ползти вместе. Затем змейки одновременно подняли вверх передние части тела и, разведя в разные стороны головы, застыли на месте, образуя фигуру, напоминающую лиру".
"- Прекрасная сценка, - проскрипел он. - На такие игры можно любоваться часами. Какая грация! Какое изящество в выражении любовного влечения! Могу вас заверить, что земноводные, и особенно змеи, превосходят в этом отношении млекопитающих, включая, конечно, и человека. К змейкам, признаюсь, у меня слабость".
Увлекшись художественной стороной текста, архимандрит И. Экономцев не позаботился о том, чтобы его похотливый герой, со скрипом расписывающий прелести змеиного секса, перед этим хоть немного разобрался в систематике животных. Прежде чем делать зоофилософские обобщения такого высокого уровня, следовало бы открыть любой справочник и убедиться в том, что змеи относятся к классу пресмыкающихся, а не земноводных. Но знание школьного курса зоологии не входит в образовательную подготовку вождя православного просвещения в России. Или, может быть, ему не нравится название "пресмыкающиеся" (рептилии, гады)?
"Но возьмем, к примеру, лягушек. Какие изумительные свадебные концерты устраивают они! Вам никогда не приходилось слышать голос самца жабы-повитухи? Нет? Ох, какая жалость! Он звучит, как звонкий стеклянный колокольчик. Любовное соитие лягушек, может быть, не столь элегантно, но тут уже вопрос вкуса. Лягушку-самца привлекает не гибкость стана и не темперамент партнерши, а ее объем. И обратите внимание, ему не нравится, когда та суетится. Она должна принимать его ласки безмолвно и покорно, не выражая эмоции, и без всяких телодвижений. Не думаю, однако, что из-за такой сдержанности чувств они получают меньшее удовольствие. Некоторые виды лягушек побивают абсолютный рекорд продолжительности полового акта. Так, у живородящей жабы он продолжается от нескольких часов до целых суток!" (с.531-532).
Вот идеал, который обнаруживается в итоге раскрытия данной темы в СЛОВЕ нашего автора к русскому народу. Это половой акт живородящей жабы продолжительностью до целых суток! После такого физиологического апофеоза рассказ архимандрита И. Экономцева опять возвращается на почву философских обобщений, навеянных автору тонкими наблюдениями над совокупляющимися в прудах и болотах земноводными.
"До чего же красивы брачные игры у земноводных! Возьмем, к примеру, тритонов. Самка, зацепившись за какое-нибудь водное растение или корягу, совершает изящные волнообразные движения телом, как бы танцуя на одном месте. Расфуфыренные самцы в яркой брачной окраске приближаются к ней и начинают плавать вокруг нее кругами, время от времени прикасаясь мордой к ее попе. Наконец один из самцов передними папами обхватывает самку, садится на нее верхом, и пара тритонов таким образом долгое время плавает вместе. Все это время самец трется животом о спинку самки, а подбородком, железы которого выделяют особый секрет, гладит ее морду, чем приводит ее в сильное возбуждение. Кстати, замечу вам, что любовные игры в воде намного привлекательнее и приятнее, чем на суше. Сама водная среда создает эффект необыкновенной лёгкости, парения, позволяет принимать самые фантастические позы. Уж, казалось бы, насколько неуклюжи на суше морские черепахи, но в воде их движения по красоте, легкости и маневренности можно сравнить с полетом птиц. Должен вам сказать, что млекопитающим на суше не ведомо, что такое настоящее любовное удовольствие. Его можно испытать, только погрузившись в водную стихию. Вот где мир сладострастия и безумных оргий! Вот где настоящая свобода, без всяких табу, без всяких ограничений!" (с.532).
И опять, заходясь в зоофилическом экстазе с тритонами и черепахами, наш литератор забыл, что черепахи принадлежат классу пресмыкающихся, а не земноводных. Но какая ему разница, какие там законы, если он уже весь в мире сладострастия и безумных оргий, в мире настоящей свободы, без всяких табу и ограничений! ,
Тем не менее следует признать, что, даже совершенно не разбираясь в научной классификации животных, архимандрит И. Экономцев демонстрирует нам познания незаурядного натуралиста, свидетельствующие, вероятно, о множестве часов, проведенных им на природе в исследованиях интимных сторон жизнедеятельности разных живых существ. Эти его познания и наблюдательность, несомненно, украсили бы одну из передач телевизионной программы "Жизнь животных". Тот факт, что зоофилическая сторона интересов автора, по-видимому, занимающая в его жизни и общественной деятельности очень значительное место, имеет мало общего с задачами развития религиозного образования, православного духовно-нравственного просвещения общества, не должен вводить нас в смущение. Широкая образованность как неотъемлемая черта подлинно интеллигентности (в одной из трактовок этого понятия) может требовать именно такого глубокого познания жизни пресмыкающихся и земноводных, вплоть до оргиастического эмоционального слияния с ними в их брачный период. Так что сам по себе факт особой любви писателя к ползучим и плавающим гадам еще недостаточен для того, чтобы считать архимандрита И. Экономцева вождем российских рептилий и амфибий, а не вождем православного образования в России.
В подтверждение этого тезиса отметим, что образы совокупляющихся лягушек, змей и тритонов иногда становятся тесными для его фантазии, и тогда в СЛОВАХ появляются особые, созданные его творческим гением мифические существа. Например, такое: "Впереди около расщелины в земле сидело на редкость омерзительное существо цвета кровавого мяса, сантиметров тридцать длиной, с небольшим хвостом и очень короткими конечностями, со щучьей головой, без глаз" (с.533).
Но затем описание вновь (увы!) возвращается все к тем же рептилиям, на сей раз к ящерицам. Плохо учивший в школе зоологию архимандрит И. Экономцев опять унижает весь отряд ящериц, ошибочно называя земноводными этих гораздо более высокоразвитых представителей класса пресмыкающихся.
"Вам определенно везет. Еще один великолепный представитель земноводных. Ящерица. Судя по яркой брачной окраске, это самец. Обратите внимание, как он крутится, какие позы принимает! Он, конечно, демонстрирует свою красоту самочке. А вот и она. Явно он произвел на нее впечатление. Самочка подняла переднюю часть тела. Ее поднятые лапки покачиваются и дрожат. Извивание хвостика тоже свидетельствует о том, что она готова принять его ухаживание. Вот он устремляется к ней. Самочка бежит от него. Но вы не верьте ей. Это она нарочно делает, чтобы еще больше распалить его. Теперь он настиг ее. Она заваливается на спину, делая вид, что ее сшибли с ног, а ведь самец лишь слегка коснулся ее. Видите, какая обманщица! Какое лукавство! Лежит!" (с.534).
Не имея сил и далее терпеть надругательство над биологической наукой, даем архимандриту И. Экономцеву краткую справку, которая обязательно понадобится ему при создании новых сочинений. Земноводные (амфибии) - класс позвоночных животных. Типичные его представители - это лягушки и жабы, саламандры, аксолотли, тритоны, червяги (животные, похожие на змей, но не змеи!). Пресмыкающиеся (рептилии) - другой класс позвоночных животных. Его основные представители - черепахи, крокодилы, ящерицы, хамелеоны, змеи. Повторим еще раз: змеи, черепахи, ящерицы - не земноводные, а пресмыкающиеся! За эту справку просим у архимандрита И. Экономцева только одного; впредь не ставить под сомнение образовательный уровень руководителя одного из центральных учреждений Русской Православной Церкви и в своих сочинениях, обращенных к широкой публике, придерживаться общепринятой в биологии классификации животных.
В конечном итоге архимандрит И. Экономцев все же человек. И потому все эти зоофипические литературные изыски нужны ему как автору для того, чтобы одухотворить (в своем, естественно, духе) связь мужчины и женщины. Причем возведя это духовное обобщение как можно выше. Естественно, опять же в своем понимании высокой духовности. Для этого он обращается к имени Праматери Человеческого Рода - Евы.
"Ах, ты мой лягушоночек, ах ты моя змейка! - произносил "учитель" и фамильярно похлопывал Еву по ягодицам, от чего она млела и закатывала глаза" (с.534).
Думается, имя нашей Праматери архимандрит И. Экономцев упоминает тут не случайно. Имя Ева значит буквально "жизнь", и эта жизнь для него онтологически связана со "змейкой". О том, что это просто сатанистская похабщина и хула в отношении наших Святых Прародителей, почитаемых Церковью, говорить уже не приходится. Приведенные ниже цитаты позволяют утверждать, что образ Евы здесь намеренно символически соотносится автором именно с Праматерью Человеческого Рода. Воистину хамы остаются все теми же хамами даже спустя тысячелетия, даже называясь архимандритами. Публично "заголить" исподнее у самой Праматери Человеческого Рода - на это не сподобился даже Хам! Куда уж дальше?!
"Которые занимались любовью? - В глазах Евы сверкнули загадочные огоньки.
-Да.
-Помню, конечно" (с. 540).
"Забудем о нем. Не нужна мне никакая диадема. Мне нужен ты, мой сильный и храбрый мужчина, Адам, ставший мужем!
Андрей протянул к Еве руки, но она, как змейка, ускользнула от него" (с.541).
Затмевающие солнце лики и золотистые нимбы из следующей сцены сексуально-мистического экстаза (опять характерное сочетание порнографии и религии), позволят нам плавно перейти ко второй основной теме СЛОВА архимандрита И. Экономцева к русскому народу. Это слово о религии.
"Она плыла назад. Она возвращалась. Вот она машет ему рукой. Вот она выходит на берег, прекрасная, чистая, недосягаемая. В какое-то мгновение ее лик затмил всходившее на противоположном берегу солнце и сноп света золотистым нимбом вспыхнул вокруг ее головы. В мистическом экстазе Андрей пал перед ней на колени и с благоговением коснулся губами ее руки." (с.542).
Итак, первая тема архимандрита И. Экономцева является, так сказать, физической основой его мировоззрения и его СЛОВА к народу. Следующая тема в его главных СЛОВАХ демонстрирует нам понимание им духовной стороны жизни и как служащего Русской Православной Церкви, кормящегося от даяний православных верующих, она естественно связана с христианством, с церковной жизнью.
По основному содержанию эту вторую тему архимандрита И. Экономцева можно было бы назвать клеветническим "оголением срама" внутрицерковной жизни, особенно жизни православных священнослужителей и архипастырей. Это хамская клевета архимандрита И. Экономцева на известных церковных деятелей под видом художественного произведения. Его, так сказать, "фига в кармане" в стиле пошлой антисоветчины. Мол, кто знает, узнает, а кто не узнает, может думать на любого священника или епископа. Логическая связь авторских тем прослеживается все на том же уровне человеческих предпочтений автора - это стремление хама к сраму в любом месте.
Вот пример описания архимандритом И. Экономцевым жизни и быта православного архипастыря и его окружения.
"...будущий архиепископ Гурий, в то время просто Шура, подавал нам чай или кофе. Мне трудно понять, почему владыка Игнатий приблизил его к себе, поскольку его окружение составляли, как правило, люди с интеллектом, образованием и достаточно изысканными манерами поведения. Все это у Шуры напрочь отсутствовало, хотя многолетнее иподиаконство, а лучше сказать, камердинерство у Игнатия не прошло бесследно - у него поя-, вилось некоторое подобие лоска и он мог довольно связно (правда, не совсем кстати) повторять некоторые эффектные фразы, услышанные из уст митрополита" (с.350-351).
"Эй, батя, ты что, обалдел? - говорила он убеленному сединами протоиерею, - поклон надо совершать митрополиту!"
В таких случаях Шура блаженствовал, но до поры до времени он все-таки смирял себя, самоотверженно служил хозяину, отказавшись от личной жизни, от свободы и удовольствий, снося унижения, в надежде на то, что в один прекрасный день ему будет воздано по заслугам и он получит вожделенную епископскую митру и с лихвой наверстает упущенное. Так в конце концов и случилось. Митрополиту Игнатию, естественно, он отплатил черной неблагодарностью" (с.351).
Особую неприязнь автор испытывает к православным деятелям, учреждающим разные комитеты для защиты нравственности и благочестия. Поскольку слова "духовные растлители нации" в тексте не закавычены, можно думать, что неприязнь архимандрита И. Экономцева вызывает именно борьба с духовными растлителями нации.
"Не удовольствовавшись окормленном"' своих "овец" и ревнуя о спасении всероссийской паствы. Шаров учредил несколько комитетов в защиту нравственности и благочестия и от их имени стал издавать громкие манифесты, бичуя и проклиная духовных растлителей нации".
"...однажды в Неделю Православия он торжественно предал анафеме Пушкина, Лермонтова, Толстого, Блока, Чайковского, Скрябина, Окуджаву, отца Александра Меня, протоиерея Иоанна Мейендорфа и многих других. В длинном списке анафе-матствуемых, который зачитывался свыше двух часов, было и мое имя. Патриарх пригрозил зарвавшемуся -"младостарцу" прощениями, тот на какое-то время сник, а потом вновь взялся за свое. Теперь же перед блюстителем чистоты Православия открылось новое безграничное поле деятельности" (с.353).
В этой литературной фантазии архимандрит И. Экономцев искусно смешал в кучу коней и людей, как это обычно принято в русофобской пропаганде. Заметим, что выражение "блюститель чистоты Православия" архимандрит И. Экономцев и здесь не взял в кавычки. Это честно, и за это ему - большое спасибо.
Ниже приведем пространную цитату, суть которой даже не в ерничанье и глумливом издевательстве автора над Православием, а в проходящей по тексту "вскользь" симпатии автора к религиозному оккультизму, которая выражается в иронических насмешках над критиками этой формы бесопоклонства и сатанизма.
"Не могла не обратить моего внимания и еще одна яркая личность - Леня Абалакин, главный борец против оккультизма в России и не только в России. А биография его была, пожалуй, еще более экзотична, чем у преподобного Алексия. В молодости он был хиппи, за что и пострадал от тоталитарного режима, ...с ним в течение полугода вели профилактические беседы, упирая главным образом на аспект нравственности, поборником которой Абалакин впоследствии стал, и на необходимость соблюдения правил личной гигиены. И тут нас не может не поразить достойная подражания выдержка заведующего кафедрой "научного атеизма" -дезодорантов тогда не было и он вынужден был после разговоров с Леонидом по трое суток проветривать свой кабинет, раскрыв настежь окна. А поскольку основные события происходили в зимнее время, он, простудившись, заболел воспалением легких и умер. И вот тогда разгневанный декан произнес свой вердикт - исключить из университета. Однако от Абалакина не так легко было отделаться. Он еще в течение двух или трех лет ходил по различным инстанциям, наводя ужас на чиновников, которые, задыхаясь от зловония, спешили направить его в другой кабинет, не без тайного умысла подложив свинью своему коллеге.
...В героический период своего хиппианства Абалакин не имел ярко выраженной конфессиональной ориентации. Его друзьями были кришнаиты. Вместе с ними он ходил босяком по городам и весям и 6ил в бубен. А потом произошло нечто необъяснимое - Леня крестился. Рассказывают, что однажды он попал в гости к некому старцу, который три дня отпаривал его в деревенской бане и еще три дня отчитывал, после чего бывший хиппи стал посещать православный храм и усердно молиться. Переполнявшая его неисчерпаемая внутренняя энергия искала выхода и нашла его. С такой же страстью, с какой он сражался с бюрократической системой, Абалакин обрушился теперь на сектантов. Особую ненависть у него вызывали почему-то последователи учения Рериха, в связи с чем злые языки говорили, что Леня "рерихнулся". Абалакин вел против рериховцев многолетнюю судебную тяжбу, постоянно проигрывал процесс за процессом, но клялся, что будет судиться с врагами Православия и Святой Руси до второго Пришествия" (с.353-355).
Архимандрит И. Экономцев удостаивает своим вниманием и образ православного банкира. Единственного православного банкира в нашей стране, как он это специально подчеркивает. Сквозь плохо скрываемый авторский сарказм так и читается недоумение. Как это так, православный русский человек в России - и банкир? Это удивительно и это ни к чему. Есть кому быть банкирами на Руси, без такой экзотики. Срочно требуется злая сатира на это нарушение правил политкорректности и норм толерантности, граничащее с пропагандой фашизма и подрывом самих основ нового мирового порядка. И СЛОВА архимандрита И. Экономцева начинают зло хлестать возмутительное социальное явление, попутно в своей хамской манере "проходясь" по лицам духовного звания, монастырям Афонской горы и другой православной тематике.
"По мраморной лестнице мы поднялись на второй этаж и вошли в просторный зал, где буквой "п" были расставлены столы. За ними сидело множество народа. В центре, в окружении лиц духовного сана, восседал хозяин. Имевший репутацию единственного у нас православного банкира, он стремился поддерживать ее соответствующими шоу и всем своим внешним обликом, а потому одет был в застегнутую наглухо рубашку навыпуск, подпоясанную ремешком (в таких ходили когда-то русские мастеровые), на ногах у него должны были быть сапоги (так оно потом и оказалось), лицо его украшала жиденькая бородка, а волосы были гладко расчесаны на прямой пробор" (с.368).
"Вчера вернулся с Афона, - говорил банкир, - и никак не могу прийти в себя от впечатлений. Вот где святость! А какая благодать! Все монастыри обошел. Облобызал все святыни. Душой очистился! Решил я, братья, - уйду на Афон. Раздам все, что заработал, афонским старцам, построю себе там келью и буду жить в посте и молитве.
- Евсевис, евсевис! - закивал греческий архимандрит.
- Не торопись, Михалыч, - воскликнул Алексий Шаров, - ты еще России нужен!
- Вот я и буду там молиться за Россию.
- Евсевис, евсевис! - повторял грек.
- Михалыч, ты еще здесь должен потрудиться, - настаивал Шаров. - Ты столп Православия в России. На тебе все держится. Уйдешь ты, с кем мы останемся? С масонами и... как их поприличнее обозвать...
- Называя, как есть, отче.
- С теми, кто Христа умучил. Без тебя пропадем мы" (с. 368).
У кого чего болит... Архимандрит И. Экономцев по должности еще помнит, кто Христа умучил (в семинариях этому пока еще учат), а вот сказать об этом в своих главных СЛОВАХ народу не решается...
Было бы очень интересно увидеть в будущих творениях архимандрита И. Экономцева столь же яркие образы мусульманских банкиров и их окружения из руководства мусульманской общины в России, образы иудейских банкиров и их окружения из руководства талмудических иудаистов и сионистов. Это бы внесло гармоническое равновесие в его СЛОВА к российскому обществу, сделало бы их еще более интересными для разных этнических и религиозных меньшинств. Тем более что с последними у архимандрита И. Экономцева, судя по злобности и нетерпимости его текста в отношении православных людей, наверно, гораздо больше общего, и он еще лучше знает их быт, нравы и жизнь, чем быт, нравы и жизнь русских православных людей.
Неприязнь главных героев повествований архимандрита И. Экономцева к православным людям является практически всеобъемлющей. Здесь не только православный банкир и ненавистные борцы против духовных растлителей нашей нации, но и старцы (см. выше), вообще лица духовного звания, и в особенности архиереи. В уста нашего Патриарха архимандрит И. Экономцев вкладывает следующие рассуждения о культурном уровне и человеческом достоинстве архипастырей Русской Православной Церкви:
"...Не потому ли патриарх с горечью произнес:
"Не с кем работать, Сергей Павлович. Кругозор архиереев порой на уровне деревенских попиков. Всюду нетерпимость, озлобленность, невежество. Экстремисты слева и справа раскачивают церковный корабль" (с. 372).
"Мы уже говорили об этом на Синоде...
- Но ведь реально ничего пока в этом направлении не сделано...
- Реально, нет. Но с кем, с кем делать? Архиереи все испортят. Православная общественность для этого не созрела" (с.373).
Это очень тонкий литературный ход. Читатель думает, бац тебе! - это говорит Патриарх, значит, так оно и есть. Уж автор-то знает, с Патриархом по должности общается, и никаких опровержений от Патриархии не поступало.
Архимандрит И. Экономцев обнаружил средоточие экстремизма и злобы в современном российском обществе, и это средоточие он нашел в среде русских православных людей, в Русской Православной Церкви. Средствами художественной литературы он строго предупреждает о грядущей опасности россиян (или не россиян?):
"В России возникла благоприятная питательная среда, которая может взрастить новое чудовище. Никто не хочет видеть эту опасность" (с.389).
Типа раздавите гадину, по ком звонит колокол... и так далее. Что это, если не завуалированный призыв к новыми погромам православных людей в своей собственной стране?
Известно, что архимандрит И. Экономцев за свои симпатии к разлагающему церковное сознание экуменизму в среде православных людей уже давно получил за глаза прозвище "Игорь Экуменцев". В современных условиях наглого прозелитического наступления Ватикана, агрессивной пропаганды в России сотен протестантских и прочих религиозных миссий и сект проповедь экуменизма "в лоб" стала не модной даже в среде оторванной от жизни псевдоинтеллигенции. Но архимандрит И. Экономцев все равно не может изменить своим духовным симпатиям и пропагандирует экуменизм. Но каким-то уж совсем извращенным способом, так сказать, правой рукой к левому уху. Чтобы сразу нельзя было бы разобраться, осуждает ли он противоканонические действия, которые приписывает иподиакону Патриарха и некоему отцу Серафиму, или одобряет.
"Светлана подошла к иконе святителя Николая Мирликийского, и, склонившись перед ней на колени, она погрузилась в молитву, а я вместе с отцом Серафимом прошел в алтарь. Там находился знакомый мне в лицо молодой человек в подряснике - иподиакон патриарха и... - было с чего прийти в изумление! - епископ Сильвиони. Меньше всего можно было ожидать сейчас встречи именно с ним и - где! В православном храме и не просто в православном храме, а там, где настоятелем был отец Серафим, строжайший поборник чистоты Православия и противник любого вида экуменизма. Помню, однажды в его храм забрели иностранные туристы-католики, так отец Серафим после этого совершил освящение храма! Теперь же у него в храме находился и не где-нибудь - в алтаре! - епископ Римско-Католической Церкви!" (с.443-444).
Экуменические фантазии архимандрита И. Экономцева идут дальше, и он в литературной форме рисует будущее России как "избранницы" мирового правительства, так сказать, "подножие" царства антихриста.
"Может быть, вы поясните мне, дорогой доктор, - обратился я к Винеру, - кто сей человек.
- Сей человек возглавляет теневое правительство мира.
- Что?!
- Ему принадлежат девяносто процентов мировых запасов золота, кстати говоря, имеющих российское происхождение.
- И в чем же смысл его появления здесь?
- Он говорил мне о своем желании встретиться с патриархом и познакомиться с вами. ...От него многое зависит. Он регулирует финансовые потоки и может сделать своей избранницей, казалось бы, любую страну, допустим, Америку или какую-нибудь Индо-Бразилию, но ему-то ясно, что на самом деле избирает Другой. Что же касается шанса, то он, конечно, дается не России, а благодаря России всему человечеству и, может быть, в последний раз" {с. 500).
Для православных людей Россия - подножие Божие, Дом Пресвятой Богородицы, а для архимандрита И. Экономцева - избранница для царства антихриста. Надо сказать, что с этим он опоздал на 100 лет. Это тогда нашу страну рассматривали на роль базы для мировой революции или нового мирового порядка, что в сущности одно и то же и является разными названиями антихристианского и антирусского фашизма. Чем все это кончилось, хорошо известно. Ныне "подножие" царства антихриста уже давно определено в другом полушарии Земли, так что все эти фантазии архимандрита И. Экономцева относительно России уже не актуальны.
Часть своих главных СЛОВ к нашему народу архимандрит И. Экономцев сказал "на стыке" предыдущих двухтем - половых отношений и религии. В их, так сказать, межпредметном пространстве. Это хулы на Православие и порнография в его творческом литературном синтезе. Например, в описании образа священника Русской Православной Церкви:
"Нет ничего удивительного в том, что он в скором времени превратился в кумира неофитской, кликушествующей части московской интеллигенции. Надев платки и длинные юбки, бывшие "чувихи" и "путаны" потянулись к нему исповедовать свои грехи. И чем суровее были эпитимьи, которые налагал на них Шаров, тем в больший восторг приходили они. А иерей Алексий, входя в новую роль, пьянел от своей власти" (с.353).
Кстати, греческое слово епитимья обычно говорится и пишется с буквы "е". Похоже, что архимандрит И. Экономцев сам знаком с этой церковной практикой больше академически, литературно, нежели практически... Какие там епитимьи при такой-то неограниченной свободе мысли и слова!
Третья тема СЛОВ архимандрита И. Экономцева к русскому народу образуется как логический синтез из двух предыдущих. Это тема оккультно-религиозной мистики сатанистской символической и содержательной направленности.
Чтобы более не подвергать испытанию религиозные чувства и нравственность читателя, приведем только одну характерную цитату.
"Ты не знаешь о том, что задолго до возникновения расы людей на Земле существовала иная разумная цивилизация. Планету населяли хладнокровные существа, и среди них высшей расой были змеи.
- Ой как здорово! Те самые змейки, которые только что на наших глазах занимались любовью, - разумные существа?
- Не совсем так. Змейки - лишь отдаленные родственники могущественных властителей Земли, которые и выглядели, и передвигались иначе. Это были разумные ящеры, динозавры, с очень развитым головным мозгом, с руками, с ногами, на которых они ходили, как люди. Ползать "на чреве своем" стали потом родственные им, но деградировавшие подвиды. И внешним обликом змеи весьма походили на людей, и ростом в большинстве случаев были одинакового с ними. Но в отличие от человека, в их жилах текла холодная, голубая кровь. Человекозмеи могли летать, они жили на суше и под землей, они построили из золота и драгоценных камней великолепные дворцы, однако их настоящей стихией была вода. Чтобы общаться между собой, им не нужен был язык. Скрытый в лобной впадине третий глаз, сохранившийся в рудиментарном состоянии у современных змеек и ящериц, позволял им передавать и воспринимать мысли на расстоянии. Знания их были колоссальными. Мог ли иначе Христос сказать:
"Будьте мудры, как змеи"? Не этих же маленьких змеек с микроскопическими головками Он имел в виду!
Ацтеки рассказывали о великом Змее Кецалькоатле, вышедшем из Атлантического океана и научившем их письменности, земледелию и астрономии. То же самое говорили и древние шумеры о полу змее Оаннесе, который явился к ним из вод Красного моря и познакомил людей с искусством письма, земледелия и обработки металлов. В "Махабхарате" даны подробные описания подземных и подводных чертогов и городов змееподобных разумных существ, в любом случае превосходивших человека своей мудростью и знаниями. Иногда змеи вступали в брак с дочерьми и сынами людей. В Апокалипсисе говорится о Конце Времен, когда от "огня, дыма и серы" погибнет человечество, а из моря вновь выйдет Великий Змей. Но это будет не конец, а лишь начало новой цивилизации..." (с.535-536).
Даже элементарного знакомства с религиозной культурой достаточно для того, чтобы ясно видеть в этом фрагменте из СЛОВ архимандрита И. Экономцева плохо завуалированную проповедь сатанизма, характерную для полуподпольных брошюр маргинальных деструктивных сектантов, а не художественного творчества настоятеля православного монастыря. Тем более вождя православного просвещения в России.
Наше общество уже более десятилетия захлебывается всей этой "художественной" бесовщиной во всех ее видах и формах, и вклад в этот поток духовной мерзости и похабщины СЛОВ архимандрита И. Экономцева, конечно, не изменит ситуацию к худшему принципиально. Несмотря на это, хотелось бы обратиться к остаткам его совести (должны же быть хотя бы остатки) с воплем; пожалейте Вы наших детей! Вам, как монаху, детей не растить и не воспитывать. Все свои фантазии, психические комплексы Вы, по недоразумению или гордыне оказавшись монахом при высокой должности (может быть, ради этой должности?) и не имея теперь, наверное, решимости или права изменить принятое когда-то решение, компенсируете написанием полу порнографических, зоофилических и т.п. текстов. Используя то, что Вы монах, так сказать, при печатном станке. Но мы-то не монахи. Мы хотим вырастить и воспитать нормальных православных детей, здоровых духовно, душевно и телесно. В том числе нормальных в области взаимоотношений с противоположным полом, что ныне особенно трудно. И делаем это мы, русские люди, в нашей семье и в Церкви. Обратите Вы ради Христа свои СЛОВА в какую-нибудь другую сторону, не в наше общество. А вместе с этими СЛОВАМИ и всю свою деятельность и самого себя в придачу". Этим Вы очень поможете русским детям и нашему многострадальному Отечеству.
Итак, понятно, что тема восстановления православного просвещения в национальной школе во всем этом сборнике творений архимандрита И. Экономцева, в его главных СЛОВАХ к русскому народу, как Вы, наверное, уже догадались, полностью отсутствует. Это не тема нашего героя. Его уста глаголят от полноты сердца, а в сердце главное место занимают совокупляющиеся гады разных биологических видов, типов и отрядов. Тогда зададимся риторическим вопросом: кто же такой архимандрит И. Экономцев? По должности - вождь и наставник православного просвещения в России. А в действительности, судя по его книгам, - измученный бесом похоти поклонник темного оккультизма, клеветник и ругатель Православной Церкви. Он, конечно, спрятался за своими персонажами и никакого отношения к ним не имеет. И глумится над православными, и хулит Имя Божие, и поносит Матерь-Церковь перед лицом внешних не архимандрит Русской Православной Церкви, а некий светский писатель Игорь Экономцев.
Прочитав эту статью, кто-то, может быть, скажет; да это все пустяки, так, литература... Другой читатель может задаться вопросом: Господи, если этот человек называет себя монахом и пишет такое, нормальный ли он? Третий читатель вспомнит участие архимандрита И. Экономцева в журнале "Школа Духовности" (№ 2, 1999 г., с.13-18.), издаваемом под водительством В. Мурашова - известного распространителя оккультизма в системе образования, поклонника асоциального и антигуманного учения Рерихов. Это издание планировалось в качестве журнала-учебника по внедрению оккультного учения Агни-йога в национальную систему образования в качестве новой идеологии для российской светской школы. Когда скандальный характер первых изданий В. Мурашова после их массового распространения по школам стал очевиден даже малограмотным в области религии людям, его репутацию потребовалось срочно "спасать". В новых публикациях стали чередовать материалы оккультно-религиозного характера с вполне нормальными статьями по духовно-нравственной тематике школьных учителей (большая часть которых, возможно, ничего не знала о направленности журнала), а также известных ученых, деятелей образования. Архимандрит И. Экономцев также принял в этом деятельное участие, поместив в журнале и свою статью, чем дал повод распространителям асоциального оккультизма в российской школе заявлять о формальном одобрении их деятельности со стороны Русской Православной Церкви. Ведь наш архимандрит И. Экономцев не просто архимандрит, а вождь и наставник православного просвещения России.
И еще одно наблюдение. Все мы знаем, сколь внимательна нерусская пресса к жизни и деятельности Русской Православной Церкви, особенно ее священнослужителей, архипастырей. Используются все возможные факты и слухи для обвинений, клеветы, дискредитации. Из последних таких кампаний - злобные нападки на Церковь и священноначалие^" в связи с "торговлей сигаретами и водкой". Одни унизили Церковь - мол, только таким образом можно найти средства в бюджете на восстановление христианских храмов и православное просвещение народа. Другие раздули вокруг этого скандал с целью оклеветать Церковь, подорвать Ее авторитет в обществе и отбить охоту искать средства на православное возрождение России в русском бюджете, поделенном на годы вперед захватчиками народного добра. Но кто-нибудь видел критические статьи по поводу скандальных писаний архимандрита И. Экономцева в "Московском комсомольце" и других подобных желтых изданиях? Его имя полоскали на каком-нибудь отвязанном телеканале? Нет. Почему же? Да потому, что СЛОВА архимандрита И. Экономцева, как об этом уже сказано выше, дорогого стоят. Его положение начальника православного просвещения в России врагам нашего народа просто невыгодно ставить под сомнение. Пока на должности вождя православного просвещения в России стоит архимандрит И. Экономцев, о будущем этого просвещения можно не заботиться - в том смысле, что этого будущего просто не будет.
Конечно, мы не преувеличиваем общественную значимость фигуры архимандрита И. Экономцева и не пытаемся его демонизировать больше, чем он уже демонизировал сам себя, публикуя всю эту похабщину. Православное просвещение России, в том числе в национальной системе образования, в светской школе, конечно же, идет. Медленно и трудно, но продвигается к принятым в цивилизованном обществе формам взаимоотношений государства с крупнейшей традиционной религиозной конфессией. Возможно, что и наш поклонник земноводных, проскользнувший на место главного духовного просветителя России, вскоре, даст Бог, "отползет" куда-нибудь в сторону. Ведь и ему самому так будет гораздо лучше. По крайней мере станет ненужным мучить себя образом православного монаха. Можно будет честно отдаться своему любимому занятию - литературным описаниям совокуплений холоднокровных животных. В конце концов этого требует простое человеческое сострадание. Если же церковное начальство не поможет архимандриту И. Экономцеву освободиться от разделения разума на эротомана, графомана и настоятеля православного монастыря, страшная внутренняя ложь, точащая его душу, наверняка исторгнет из него какие-то еще более ужасные СЛОВА. Вот только к чему нам всем такие искушения... Прости, Господи.

И. ГРИШИН, С. МАТВЕЕВ.

Источник: Русский Вестник №19-20, 2000 (страницы 7-10)