Статья была опубликована в журнале "Новая Россия", 1,1997
Смена курса?
Появление новой концепции экономической политики государства сразу в двух временных горизонтах — до 2000 и 2005 гг., подготовленной в Министерстве экономики РФ и внесенной на официальное обсуждение, раскрывает, наконец, перспективы развития нашей страны. К 2005 г. по объему производства, инвестиций, научных исследований, образовательному потенциалу Россия все еще будет существенно отставать от докризисного уровня. По показателю объема капитальных вложений отставание составит около 40%, по объему валового внутреннего продукта (ВВП) — более 10%, что примерно соответствует концу 70-х годов. С учетом того, что в ближайшие 10 лет ожидаемые темпы роста мировой экономики составят 2-3% в год, а наиболее динамично развивающихся стран — свыше 5%, отставание России от развитых стран по уровню технико-экономического развития увеличится с 15-25 лет в начале 80-х годов до более чем 50 лет к 2005 г. В условиях современного научно-технического прогресса — это отставание навсегда.
Фактически речь идет об отказе от курса на экономический рост, провозглашенного Президентом в своей предвыборной программе и предусматривавшего удвоение потока капиталовложений к 1998 г., структурный поворот в сторону высокотехнологических отраслей". В будущем году ощутимого подъема инвестиционной активности не планируется, а в 1988 г. объем капитальных вложений, согласно проектам Минэкономики, будет все еще на 10% меньше прошлогоднего уровня. Такие "пораженческие" планы означают также признание несостоятельности проводившейся до сих пор политики стабилизации за счет сжатия денежной массы как необходимого и достаточного условия перехода к росту. Это подтверждено сегодня и экспериментально — снижение инфляции почти до нуля в этом году сопровождалось не подъемом инвестиционной активности, как ожидалось согласно официальной доктрине экономической политики, а наоборот — резким (на 18%) сокращением капитальных вложений.
"Хорошая мина при плохой игре"
Элементарная добросовестность предполагает признание допущенных ошибок, за которые страна заплатила двукратным сокращением экономического потенциала. Тем более, что если эти ошибки не начать исправлять немедленно, то их ценой станет утрата национальной независимости и вырождение значительной части населения (убыль которого составит при сохранении сложившихся тенденций 16 млн.чел. к 2010 г.).Но самокритика — не для нынешних героев войны с инфляцией, ожидавших головокружительных успехов в борьбе с "приростом денежной массы", которая завершилась уничтожением большей части отечественного научно-промышленного потенциала. Они, как ни в чем не бывало, констатируют в своей очередной концепции, что "созданы решающие предпосылки для перехода к следующему этапу преобразований российской экономики, к ее структурной перестройке и возобновлению на этой основе экономического роста". Разработчики экономической политики, привыкнув за последние годы не замечать провалов в оценках последствий принимаемых ими решений (которые неизменно оказывались намного хуже официальных прогнозов динамики производства и инвестиций), как обычно делают "хорошую мину при плохой игре" — декларируют переход к структурной перестройке и экономическому росту на фоне усиливающегося спада и резкого ухудшения финансового состояния производственной сферы почти двукратного снижения прибыли в промышленности и резкого роста числа убыточных предприятий, доля которых превысила 40%). При этом они продолжают прежнюю политику проедания национального богатства, не только созданного предшествующими поколениями, но уже и того, которое предстоит создать в будущем. Реальной работе по созданию предпосылок экономического роста они предпочитают легкий выход за счет наращивания государственного долга, затрудняя при этом переход к росту в обозримой перспективе и приближая финансовое банкротство страны.
Внешний долг России уже стал самым большим в мире, а текущие обязательства по внутреннему долгу составляют, по данным Госкомстата, 27-28 трлн. руб. в месяц, что эквивалентно 10% ВВП, и превышают текущие налоговые доходы федерального бюджета, составляющие ныне лишь 8-9% ВВП. Таким образом, объем обязательств по обслуживанию пирамиды внутреннего долга превышает уже и теоретические возможности федерального бюджета — даже если предположить отсутствие каких-либо других расходов, кроме обслуживания и погашения внутреннего долга, налоговых доходов бюджета без эмиссии дополнительных обязательств для этого не хватит. Система государственных финансов оказалась в "ловушке" финансовой пирамиды самовозрастающих государственных обязательств.
Наращивание пирамиды гособязательств до величин, сопоставимых с объемом денежной массы, полностью исчерпало возможности денежного рынка и довело политику государственных заимствований до абсурда, превратив их из источника дохода в одну из главных статей расходов государственного бюджета. По прогнозу, чистые расходы на обслуживание и погашение государственного долга составят в 1997 г. 81,3 трлн. руб. при бюджетном дефиците в 90,7 трлн. руб. Таким образом, обслуживание государственного долга стало главным дефицитообразующим фактором, а проводимая политика эмиссии сверхдорогих для бюджета краткосрочных обязательств зашла в тупик.
По мере исчерпания возможностей наращивания пирамиды гособязательств на внутреннем рынке делаются энергичные попытки расширить ее основание за счет внешних покупателей. В текущем году объем прямых западных кредитов превысил 10% ВВП. С учетом косвенных вложений нерезидентов в покупку ГКО доля внешних займов на финансирование бюджетного дефицита приблизилась к 13% ВВП. Однако Правительство привлекает новые внешние займы на рынке еврооблигаций, невзирая на их цену и дополнительную "нагрузку" в форме признания долгов царского правительства. В условиях острого бюджетного кризиса, возникшего в основном вследствие резкого ухудшения финансового состояния промышленных предприятий и продолжающегося спада производства, власти демонстрируют типичное поведение банкрота, который пытается максимально оттянуть попадание в долговую яму, перезанимая деньги под любой процент.
Между тем хорошо известно, что иностранные кредиты рационально брать лишь при условии, что темп роста ВВП и бюджетных доходов страны превышает процент за кредит, в противном случае само обслуживание займов становится фактором увеличения бюджетных расходов и сдерживания роста в будущем. У нас пирамида государственных обязательств выстраивалась под 60-70%, а иногда и свыше 100% годовых в реальном выражении. Таких темпов роста ВВП просто не существует в природе, так же, как не существует и столь доходных государственных ценных бумаг. Даже государственные обязательства самых ненадежных стран не имеют столь высокой доходности. Под такие проценты обычно привлекают кредиты банкроты, которые не собираются их возвращать. Вероятно, те, кто размещает государственные обязательства, рассчитывают, что платить придется другим. Или думают, что банкротство государственных финансов — самый эффективный способ экономической стабилизации (путем ликвидации национального суверенитета и введения "внешнего управления" национальной экономики международными финансовыми организациями). Тем более, что этот способ стабилизации руководящей роли разработчиков уже успешно опробирован — после банкротства Внешэкономбанка в 1992 г. и до сих пор именно так формируется экономическая политика в Российском государстве.
Желанием продолжить такую практику диктуется и новая кампания по привлечению внешних займов на рынке еврооблигаций. Ведь занимать под более чем 10% в условиях продолжающегося падения производства с темпом 5% в год и еще большего сокращения бюджетных поступлений — верная дорога к банкротству государственных финансов, за которым последует утрата национальной независимости страны. Не будет трудностей и с юридическим оформлением такого положения — в международном праве активно идет поиск форм и способов введения соответствующих санкций в отношении стран, неспособных обслуживать свой внешний долг.
Итак, из последних концептуальных разработок Минэкономики ясно обозначились контуры будущего страны. Отброшены, наконец, пустые разговоры об ожидаемом экономическом чуде со снижением инфляции. И хотя, у разработчиков еще теплится надежда на приток иностранных инвестиций в промышленность, но прогнозируемые ими макроэкономические и отраслевые параметры не оставляют сомнений — при продолжении проводимой политики Россия попадет в жесткую колониальную зависимость от развитых стран, а десятки миллионов людей, работающих на предприятиях производственной сферы, будут обречены на нищету и безработицу. Как констатируется разработчиками, "рынок более не нуждается в услугах половины имеющихся мощностей отечественной промышленности". Просто и, как говорится, "со вкусом". Учитывая более чем трехкратное сокращение производства машиностроения и более чем десятикратное сокращение научных исследований, это означает окончательную утрату главного источника современного экономического роста — научно-технического потенциала, обеспечивающего за счет научно-технического прогресса свыше 2/3 прироста национального дохода в развитых странах. "Олимпийское спокойствие", с которым разработчики экономической политики констатируют неизбежность превращения России в колонию, вымирания значительной части населения и опустошения огромных территорий Севера и Дальнего Востока, камуфлируя ожидаемые экономические показатели псевдореформаторской фразеологией и благими пожеланиями, удивляет своим цинизмом. Он заключается не только в том, что старательно замалчиваются очевидные возможности улучшения экономической ситуации, размениваемые на сверхприбыли олигархии. Игнорируется множество разумных предложений как отечественных, так и ведущих зарубежных специалистов о путях и способах перехода к реалистичной политике экономического роста (в частности, изложенных в недавно вышедшей книге с участием Нобелевских лауреатов по экономике "Реформы глазами американских и российских ученых"); на фоне многочисленных конструктивных рекомендаций нахально утверждается, что "альтернатив проводимому курсу нет".
Что это: заскорузлость в догмах или страх перед ответственностью за признание роковых ошибок? Некомпетентность или осознанное предательство национальных интересов? Легкомыслие или откровенная погоня за легкой наживой, в которой России отводится роль "выпотрошенного слона"? Оставим ответы на эти вопросы читателю, сосредоточившись на анализе причин углубляющегося экономического кризиса, несмотря на внушительные успехи в подавлении инфляции.
Стабилизация... чего?
Действительно, почему, несмотря на снижение среднемесячной инфляции почти до нуля, не удается обеспечить обещанный переход к росту инвестиций? В чем тогда реальное содержание макроэкономической стабилизации? Попытаемся ответить на эти принципиально важные для понимания нынешней ситуации вопросы. Сведение всей сложности макроэкономической политики к примитивным уравнениям соотношения инфляции и денежной массы привело к доминированию крайне формального подхода в планировании экономической политики государства. Догматически отвергались такие очевидные явления, как инфляция издержек, злоупотребления монопольным положением на рынке, угнетающее воздействие на производство сложившейся налоговой системы, подрыв конкурентоспособности отечественных товаропроизводителей политикой искусственного сдерживания падения обменного курса рубля, подавление инвестиционной активности сверхдоходностью спекулятивных операций на рынке ценных бумаг, в том числе организованных самим государством и т.д. Фактически макроэкономическая политика игнорировала само существование производственной сферы экономики, ориентируясь почти исключительно на рынок спекулятивных операций. Осталось незамеченным вымывание из производственной сферы оборотных средств, четырехкратное снижение производственных капиталовложений, устойчиво игнорировалась и проблема нарастающих неплатежей между предприятиями.
Неудивительно, что в результате такой политики экономическое пространство страны распалось на две слабо связанных друг с другом сферы. Первая — сфера обращения капитала (операции на рынке ценных бумаг, валютном рынке, а также в торговле) — характеризуется сверхвысокими прибылями и высокой скоростью обращения денег, относительно невысокими рисками благодаря поддержке государства через рынок ГКО и многократному занижению стоимости акций приватизированных предприятий. Вторая — производственная сфера — реальный сектор экономики, как его называют в экономической литературе, включающий сферу материального производства, бытовые услуги, медицинское обслуживание, образование, транспортные перевозки и другие операции по производству материальных и духовных благ — характеризуется низкой прибыльностью и низкой скоростью обращения денег, высокими рисками в связи с хаотическим разрывом хозяйственных связей, неопределенностью отношений собственности, неустойчивостью спроса, недобросовестной конкуренцией и общей неблагоприятной конъюнктурой рынка.
Если доходность операций в сфере обращения капитала составляла сотни, а иногда тысячи процентов (в 1990-1992 гг. — в экспортно-импортных операциях и валютных спекуляциях, в 1993-1994 гг. — в финансовых пирамидах и перепродажах акций российских предприятий за рубеж, в 1995-1996 гг. — в приобретении государственных обязательств), то в производственной сфере она не поднималась выше 20-30% и постоянно снижалась, упав к настоящему времени до нуля и ниже в сельском хозяйстве, ряде отраслей машиностроения, на транспорте и выше 10% в большей части обрабатывающей промышленности. "По данным Центрального банка РФ, эффективность инвестиций в реальном секторе экономики (количество дополнительной продукции на 1 рубль новых инвестиций) упала в 1995 году по сравнению с 1991 годом на 67% и продолжает снижаться".
В сбалансированной экономической системе, находящейся в состоянии равновесия, различия между сферой обращения капитала и производственной сферой экономики сводятся к выполнению взаимодополняющих функций единого воспроизводственного процесса. Через сферу обращения происходит постоянный обмен товаров и переток капитала из менее эффективных в более эффективные направления инвестиций, обеспечивая непрерывность процесса воспроизводства. Эти сферы связаны банками, сбытовыми организациями, государственным бюджетом в единое целое и органично функционируют в неразрывном "симбиозе". На практике различия между ними сводятся к разной специализации работающих в них предпринимателей и организаций и отражаются в классификации активов предприятий.
В неравновесном и разбалансированном состоянии нынешней российской экономики между сферой обращения капитала и производственной сферой возникли существенные различия, произошла их дезинтеграция. Многократный разрыв между этими двумя сферами экономики по прибыльности и привлекательности операций привел к массовому перетоку капитала из производственной сферы в сферу обращения, с последующим переводом значительной его части за рубеж.
На этом перетоке вырос современный банковский сектор, привлекавший дешевые средства предприятий производственной сферы и вкладывавший их в намного более прибыльные спекулятивные операции. Величина происходившего таким образом перераспределения общественного продукта достигала, по оценкам специалистов, сделанным для 1994 года (13 0/, до 14% ВВП в год, из которых до 6% аккумулировалась банками, а остальная часть перетекала клиентам, работавшим, как правило в сфере обращения. Эта тенденция сохраняется и до сих пор, о чем говорит невысокая (6-9%) доля долгосрочных кредитов в общей величине предоставляемых кредитов. Такая структура кредитов отражает серьезность проблемы финансирования инвестиций в производственную сферу, где срок окупаемости капиталовложений составляет от 3 до 10 лет. Основным источником инвестиций в этой сфере экономики остаются ее собственные ресурсы, формируемые из части прибыли и амортизации, доля которых от общего объема инвестиций в основной капитал держится на уровне 62-64%.
Как ни странно, но действующая технология планирования монетарной политики на основе примитивных уравнений зависимости роста цен от приростов денежной массы не учитывало этих огромных денежных потоков из производственной сферы в сферу обращения и спроса на деньги в производственной сфере экономики. Это делало монетарную политику неадекватной реальному состоянию денежного обращения, что и объясняет систематические ошибки в прогнозировании инфляции в 1992-1995 гг., до завершения процесса мощного перетока денег из производственной сферы в сферу обращения. Результатом примитизации монетарной политики стала неадекватность макроэкономической политики в целом, ориентированной на параметры сферы обращения капитала и "не замечавшей" производственной сферы.
Такая ориентация макроэкономической политики была обусловлена ее чрезмерной формализацией и сведением почти исключительно к монетарной составляющей (которая, в свою очередь, сводилась к контролю за величиной денежной эмиссии), а также в ограничении всего разнообразия целей и задач снижением инфляции. Такой подход автоматически вел к сужению объекта макроэкономической политики до сферы обращения капитала, так как монетарное регулирование ограничивалось контуром: эмиссии денег — увеличение предложения денег на рынке обращения капитала — рост спроса на иностранную валюту — снижение обменного курса рубля — повышение цен. Рамками этого контура ограничивались и попытки ослабить зависимость "эмиссия денег — повышение цен" путем встраивания разнообразных регуляторов, направленных на снижение привлекательности валютных спекуляций (например, введение "валютного коридора") и на поддержание альтернативных сфер высокой доходности (от эмиссии ГКО до открытия депозитных счетов коммерческих банков в Центральном банке). Главным инструментом регулирования оставалось сокращение эмиссии денег и ее поддержание на уровне, обеспечивавшем снижение совокупного предложения денег в реальном выражении.
Закономерный результат такой макроэкономической политики — последовательное сокращение денежной массы в экономике до уровня, обеспечивающего контроль за кругооборотом денег в сфере обращения капитала, в которой вскоре сконцентрировалась большая часть денежной массы. Эта политика в течение 1992-1995 гг. была неэффективной даже в борьбе с инфляцией в связи с продолжавшимся перетоком денежных ресурсов из производственной сферы экономики в сферу обращения. Лишь в 1996 году, после многократного сокращения объема реальной денежной массы и вымывания большей части денег из производственной сферы (денежные средства в распоряжении предприятий этой сферы в 7 раз меньше, чем требуется для покрытия просроченной задолженности поставщикам), ограничение денежной эмиссии в сочетании с дополнительными мерами привело к существенному снижению инфляции. Объем денежной массы по отношению к ВВП, снизившись за последние годы в несколько раз — до 10-12% по сравнению с 70-80% в странах с развитой рыночной экономикой, пришел в соответствие с потребностью сферы обращения в оборотном капитале и населения в наличных деньгах, а макроэкономическое регулирование стало достигать поставленных целей снижения инфляции. Производственная сфера лишилась денежных средств, что привело к свертыванию в ней инвестиционной деятельности.
Исходя из сложившихся пропорций денежного обращения, нетрудно рассчитать, что в настоящее время наблюдается более чем двукратный недостаток денежных ресурсов для обеспечения оборота капитала в производственной сфере. При такой ситуации операции с просроченной задолженностью предприятий становятся основной формой денежного обращения. Сегодня ее имеют не менее 3/4 предприятий. Недостающие в производственной сфере деньги замещаются просроченной задолженностью предприятий, объем которой достиг 450 трлн. руб. (вся задолженность — 916 трлн.руб) векселями разнообразных организаций (совокупный объем которых, по разным оценкам, колеблется от 60 до 300 трлн.руб.), а также бартерным обменом (по разным оценкам, около 1/3 продаж предприятий производственной сферы совершаются в форме бартерных сделок, что соответствует объему реализации около 30 трлн.руб. в месяц).
Таким образом, результатами проводившейся макроэкономической политики стали, во-первых, переток денег в сферу обращения капитала и "обезденеживание" производственной сферы, во-вторых, общее резкое сжатие рублевой составляющей реальной денежной массы, в-третьих, соответствующее увеличение денежных суррогатов и иностранной валюты, заместивших отсутствие необходимых денежных средств в производственной сфере экономики, а также их недостаток в сфер обращения капитала и в сфере сбережений граждан. Это означает также и замещение эмиссионного дохода в пользу российского государства эмиссионным доходом в пользу эмитентов денежных суррогатов и иностранных казначейств, лидерство из которых принадлежит казначейству США, эмитирующему для российского денежного рынка до 2 млрд. долл. в месяц (что эквивалентно более чем 10 трлн. 1 руб. утрачиваемого Россией эмиссионного дохода). Едва ли этот результат можно считать успешной макроэкономической стабилизацией.
Предпосылки реальной стабилизации
Дезинтеграция экономики делает неэффективной универсальную монетарную политику, которая может быть адекватной только при условии монетизации всей экономики и отсутствия непреодолимых барьеров для перетока денежных ресурсов между сферами производства и обращения капитала. В сложившейся ситуации разумная макроэкономической политика, ориентированная на создание благоприятных условий для экономического роста, должна решать как минимум две фундаментальные задачи. Во-первых, обеспечивать выживание и развитие производственной сферы, в том числе тех ее сегментов, которые оказались лишенными денежных средств из-за их оттока в сферу обращения капитала. Во-вторых, вести к снижению барьеров между производственной сферой и сферой обращения, а также внутри них, восстановлению необходимой для эффективного функционирования экономики интеграции между двумя сферами. Если такие задачи не решаются, то любые разумные методы как макроэкономической, так и промышленной или структурной политики оказываются неэффективными.
Решение этих задач предполагает переход от примитивной политики формального планирования приростов денежной массы к комплексной политике, ориентированной на поддержание приемлемой для производственных инвестиций и пополнения оборотных средств предприятий ставки процента, нормального для обеспечения платежей уровня предложения денег, вытеснение иностранной валюты и денежных суррогатов из внутреннего платежного оборота. Это означает, что динамика денежной массы должна планироваться как расчетная, а не как целевая величина, в соответствии с реально складывающимся спросом на денежные ресурсы и в сфере обращения, и в производственной сфере экономики. Расчет этой величины должен исходить из необходимости снижения доходности операций на спекулятивных рынках, повышения доходности операций в производственной сфере и проводиться с учетом влияния на спрос на деньги других мер, предпринимаемых в том же направлении. В частности, необходимо учитывать дополнительный спрос на деньги в связи с желательной дедолларизацией экономики и расширением использования рублей в международных расчетах, расширением рынка ценных бумаг, вовлечением в рыночной оборот земельных участков, а также участков недр, разрабатываемых на условиях соглашений о разделе продукции.
В условиях дезинтеграции экономики необходимо дифференцированное планирование денежно-кредитной политики по каждому из основных контуров денежного обращения: рынку государственных обязательств, валютному рынку, рынку ценных бумаг предприятий, производственной сфере. Планирование денежного оборота в каждом из этих контуров должно сводиться в общий баланс денежного обращения в экономике с учетом разных видов денежных и квази-денежных средств, включая, наряду с наличными деньгами и сбережениями, векселя, взаимозачеты, иностранную валюту и т.п. Разумеется, такое планирование не должно быть директивным. Оно может содержать оценку текущего и прогнозируемого состояния денежного обращения, расчет желаемого состояния и комплекс мер по приближению к нему. В условиях неопределенности многих параметров денежного обращения его регулирование не может быть жестким — планируемые показатели должны играть роль общих ориентиров при достаточно широкой свободе принятия текущих решений по регулированию денежных потоков и эмиссии в зависимости от реально складывающейся ситуации.
Принципиальное значение в регулировании денежного обращения имеет формирование барьеров на пути перетока капитала из производственной сферы в сферу обращения и за рубеж, а также эффективное управление этими барьерами как необходимое условие успешной дифференцированной политики. В настоящее время главными инструментами денежной политики являются: установление доходности по гособязательствам, "валютный коридор", дисконт по учету векселей коммерческих банков, используемых при кредитовании бюджетных расходов, ставка процента по депозитам, открываемым коммерческими банками в Центробанке, ставка рефинансирования ЦБ. Поддержание контуров денежного обращения в равновесии достигается за счет настройки этих инструментов на потребности в денежных ресурсах контура государственных ценных бумаг. Общий контроль за денежной массой достигается путем втягивания в него всех свободных денежных ресурсов из других контуров и связывания остающегося избытка на депозитных счетах в ЦБ. Из изложенного выше ясны негативные последствия такого механизма контроля, связанные с вымыванием денег из производственной сферы и дезинтеграцией экономики. Их устранение требует перехода к другому механизму контроля, который должен обеспечить балансирование спроса и предложения денег не только по всей сфере обращения капитала, но и по каждому контуру денежного обращения. Важнейшими элементами этого перехода являются: дедолларизация экономики, введение инвестиционных счетов, упорядочение эмиссии и учета векселей, восстановление сбережений граждан.
Дедолларизация экономики связана не только с валютным контролем, но имеет своей целью существенное увеличение предложения капитала на внутреннем рынке путем расширения использования рублей для обслуживания внешнеторгового оборота (что предполагает конвертируемость рубля по текущим операциям, использование рублей для оплаты экспорта сырья, переход к продаже всей валютной выручки, ограничение использования и пополнения валютных счетов и пр.). В совокупности эти меры позволяют обеспечивать восстановление предложения рублей вместо вытесняемой иностранной валюты в объеме не менее 60 трлн. руб. ежегодно в течение 1997-2000 гг., что означает соответствующее увеличение предложения денег для инвестиций на внутреннем рынке.
Введение инвестиционных счетов необходимо для регулирования денежного обращения в контуре, обслуживающем оборота капитала в производственной сфере. Через эти счета может осуществляться движение амортизационных средств предприятий и средств, освобождаемых от налогообложения в связи с их инвестиционной направленностью. Расходование накапливаемых на них средств ограничивается исключительно целями капитального строительства, НИОКР и закупок оборудования.
Введение инвестиционных счетов не гарантирует, конечно, стопроцентного предотвращения перетока капитала из производственной сферы в сферу обращения. Но создаст дополнительный барьер в этом направлении, который в целях обеспечения прозрачности рынка уместно легализовать, введя механизм рыночной продажи накопленных на инвестиционных счетах средств за наличные деньги. Это повысит эффективность их использования, обеспечив переток капитала внутри производственной сферы из менее эффективных направлений инвестиций в более эффективные, расширит спрос на инвестиционное оборудование, а также предотвратит криминализацию рынка инвестиционных денег. Последние будут характеризоваться по отношению обычным деньгам меньшей скоростью обращения, меньшей ликвидностью и существенно меньшим инфляционным давлением на потребительский рынок. Исходя из этого, а также из целей повышения инвестиционной активности денежную эмиссию на рефинансирование коммерческих банков и на все другие цели, кроме покупки иностранной валюты, целесообразно будет проводить только через инвестиционные счета. Введение инвестиционных счетов позволит также существенно расширить возможности использования институтов развития (инвестиционных банков и фондов), а также специальных механизмов стимулирования капиталовложений в производственную сферу.
Обеспечение роста
Дедолларизация экономики, введение инвестиционных счетов, упорядочение вексельного обращения позволяют перейти к формированию эмиссионной политики, исходя из реального (неинфляционного) спроса на деньги, складывающегося в зависимости от динамики производства, расширения оборота экономических благ (включая ценные бумаги, права пользования недрами, земельные участки и т.д.), спроса на рубли от нерезидентов на оплату экспортных поставок, масштабов дедолларизации экономики и вытеснения денежных суррогатов (включая взаимозачеты). Приращение денежной массы должно быть направлено на развязывание конкретных узких мест денежного оборота, затрудняющих кругооборот капитала в производственной сфере, и не должно приводить к увеличению инфляции. Среди таких направлений отметим следующие:
— выкуп государственных облигаций с зачислением средств на инвестиционные счета; — сальдирование взаимозачетов; — рефинансирование коммерческих банков через инвестиционные счета; — формирование пассивов институтов развития, в том числе — специального инвестиционного фонда для освоения участков недр на условиях соглашений о разделе продукции; — кредитование закупок капиталоемкого инвестиционного оборудования отечественного производства; -поэтапное восстановление сбережений граждан в соответствии с Законом, с одновременным ограничением их использования инвестиционными целями и зачислением на инвестиционный счет Сбербанка.
Последнее направление представляет особый интерес, позволяя выполнить законодательно установленные обязательства государства по восстановлению сбережений граждан, обесцененных в результате гиперинфляции прошлых лет. В рамках дифференцированной денежно-кредитной политики эта задача может быть решена следующим образом.
Восстанавливаемые в соответствии с покупательной способностью вкладов на середину 1991 г. сбережения граждан в Сбербанке ограничиваются в своем использовании тремя направлениями: приобретением товаров длительного пользования отечественного производства, осуществлением инвестиций в жилищное строительство или в производство, оплатой определенной части жилищно-коммунальных услуг. По каждому из направлений вводится регистрация платежей с целью контроля за соответствием их совокупного объема запланированным ограничениям по возникающему вследствие восстановления сбережений увеличению потребительского спроса, а также предварительно фиксируется цена предложения соответствующих товаров. Одновременно вводятся ограничения по направлениям размещения увеличившихся пассивов Сбербанка. Направления их использования ограничиваются инвестициями в производственную сферу экономики в соответствии с установленными приоритетами структурной политики. Для этого они фиксируются на инвестиционном счете Сбербанка с запретом их продажи и ограничением на межбанковское кредитование только предоставлением кредитов уполномоченным инвестиционным банкам и институтам развития.
Такой способ решения проблемы восстановления сбережений граждан позволяет одновременно решить задачи стимулирования инвестиционной активности и экономического роста, работая на снижение барьеров между сферой обращения капитала и производственной сферой экономики. Он решает ключевую проблему распределения дополнительно эмитируемых для производственной сферы экономики денежных средств самым эффективным способом — через предпочтения населения, исключая административный произвол и связанные с ним злоупотребления. Он стимулирует конечный спрос, что означает оживление производства отечественных товаров, повышение загрузки производственных мощностей предприятий и, следовательно, сокращение издержек производства и повышение эффективности, а также смягчение кризиса неплатежей и частичное восстановление оборотных средств предприятий. Он приводит к снижению процентных ставок за инвестиционные кредиты и стимулирует тем самым общую инвестиционную активность, способствуя экономическому росту. Такой способ, наконец, позволяет начать реальную структурную перестройку экономики, канализируя инвестиционные ресурсы в соответствии с установленными приоритетами научно-технической политики. Это становится возможным в силу ограничения процента по восстановленным вкладам на уровне 3% сверх темпа инфляции (как и было раньше по вкладам Сбербанка), что дает возможность осуществлять кредитование инвестиционных проектов с большими сроками окупаемости. Осуществляемая таким образом программа восстановления сбережений граждан может стать важнейшим рычагом перехода к экономическому росту и социально-ориентированной рыночной экономике, обеспечивая одновременно расширение налоговой базы государственного бюджета и смягчение бюджетного кризиса.
Приведение эмиссионной политики в соответствие с потребностями кругооборота капитала как в сфере обращения, так и в производственной сфере позволит нормализовать кредитно-денежную политику, ликвидировать важнейшие причины кризиса неплатежей, а также банковского и бюджетного кризисов. Разумеется, планирование денежной эмиссии по всем перечисленным направлениям должно вестись с соблюдением антиинфляционных ограничений и во взаимосвязи с мерами, направленными на снижение охарактеризованных выше барьеров между сферами экономики. Такие меры должны быть увязаны в единую систему действий с другими мерами промышленной, налоговой, инновационной политики, институциональных изменений. Эти меры многократно предлагались (в частности, в книге автора "Полтора года в Думе"), но они не могут быть реализованы в условиях осуществляемой денежно-кредитной политики.
Переход к дифференцированной макроэкономической политике позволяет выйти за пределы крайне узких ограничений по наращиванию инвестиционной активности, задаваемых проводимой экономической политикой. Становятся возможными восстановление нормального кругооборота капитала в производственной сфере и подъем инвестиционной активности до уровня, необходимого для преодоления тенденций деградации российской экономики и перехода к устойчивому экономическому росту. Требуемые для этого темпы наращивания производственных инвестиций (оцениваются величиной до 25% в год, в том числе в машиностроительный комплекс — до 40% в год в среднесрочной перспективе) могут быть обеспечены только в рамках дифференцированного подхода к формированию условий для политики роста в каждой из сфер экономики.
Главным недостатком такого подхода является его несоответствие догматическим схемам, которым следуют сегодня — под наблюдением МВФ — разработчики макроэкономической политики. Этот подход не укладывается в красивые и простые теоретические модели из учебного пособия для студентов. Чтобы его реализовать, надо думать и брать на себя ответственность, а это требует мужества и чувства долга. И, конечно, надо понимать сложность сложившейся ситуации, которая далеко не всегда позволяет рассчитывать на положительный эффект даже теоретически оптимальных решений. Следование же теоретической схеме, исходные предпосылки которой не соответствуют реальности, почти всегда обрекает практические решения на ошибку.
Продолжение прежнего универсалистско-монетарного подхода будет означать закрепление дезинтеграции экономики и дальнейшее сжатие производственного сектора, углубление процессов деградации экономической структуры. Может быть, в последний раз у нас еще есть выбор: или признать реальные проблемы и привести экономическую политику в соответствие с имеющимися еще возможностями, или продолжить мучительное приспособление к деградации экономики, упорствуя в схоластических схемах "Вашингтонского консенсуса", забыв о своей ответственности перед Отечеством и будущими поколениями.
Последняя модификация: 25.08.02.